Отныне все его поступки диктовались не собственной волей, а желаниями и планами Уордена Диоса, Хэши Лебуола или их доверенного лица – Ника Саккорсо.

Морн знала это принуждение по собственному опыту. Она была полноценным человеком – не киборгом, – но Энгус наложил на нее похожий вид насильственного повиновения. Привыкнув к искусственной стимуляции, она добровольно подчинила себя ей. Раз за разом, почувствовав шквал пугающей потребности, она отдавалась воле электромагнитных импульсов и механических команд.

«Я не твой сын».

Дэйвис открыл рот, собираясь бросить вызов Термопайлу. Он хотел защитить ее. Он хотел отвлечь злобу Энгуса на себя. Морн видела это по его лицу. Дрожа, как в лихорадке, она заставила себя поднять руку и призвать Дэйвиса к молчанию.

Сын посмотрел на нее со страхом и яростью. В этот момент он походил на своего отца. Тем не менее Дэйвис сжал челюсти и издал тихое рычание. Энгус спокойно – искусственно спокойно – вводил на пульте какие-то команды. Морн вздрогнула, когда из щели принтера выскользнул лист бумаги.

Термопайл бережно взял его, словно бесценный документ, затем вновь повернулся к Морн и осторожно поднялся с кресла. В условиях незначительной силы тяжести его программное ядро требовало максимальной точности движений. Несмотря на вмешательство зонных имплантатов, он сохранял грациозность и легкость. В небольшом прыжке Энгус приблизился к Дэйвису и остановился перед ним.

Юноша не двигался. Смущенный непониманием происходящего, он даже не стал уклоняться, когда отец положил ладонь на его плечо. Внимание Дэйвиса было приковано к листу бумаги. Энгус медленно и торжественно передал ему текст. Он как бы подчеркивал значимость этой ситуации.

Морн неосознанно задержала дыхание. На какое-то мгновение она почувствовала ревность к Термопайлу. А Дэйвис по-прежнему смотрел на текст. Казалось, он не мог читать из-за слез, застилавших его глаза, – или не мог поверить тому, что увидел.

– О Господи! – прошептал он, поворачиваясь к Морн.

Его восклицание напоминало тихий вздох, как будто Дэйвиса от изумления покинули силы. Энгус тоже повернулся к ней. Сходство между отцом и сыном было жутким. Естественно, Дэйвис не выглядел таким обрюзгшим – он не имел накаченных мышц и жировых отложений. Его строгий черный костюм выгодно отличался от грязной одежды Энгуса. Но эти различия были второстепенными. Только глаза делали Дэйвиса непохожим на отца – глаза, унаследованные от Морн.

Внезапно юноша вскинул руки к потолку и ликующе закричал:

– Он наш! Мы получили его!

Морн непроизвольно отступила на шаг. Она ничего не могла с собой поделать. Этот неожиданный всплеск эмоций застал ее врасплох. Крик Дэйвиса наполнил ее голову эхом. Она будто оглохла и не могла слышать ничего другого.

По лицу Энгуса стекали слезы. Он их не замечал. И он не смотрел на Дэйвиса. Взгляд его желтых глаз цеплялся за Морн, словно он умолял ее о чем-то. О понимании? О прощении? О помощи? Ее сердце сделало несколько ударов, прежде чем она смогла заговорить.

– Что там? Что там написано?

Дэйвис попытался успокоиться.

– Это от «Карателя».

Однако его глаза лучились радостью, а тело дрожало от возбуждения.

– Мы получили его коды! Приоритетные коды Энгуса! Теперь мы можем расправиться с Ником!

Термопайл, как избитое животное, с мольбой смотрел на Морн. Слова Дэйвиса казались ясными. «Мы получили его коды!» Однако она не улавливала смысл этих фраз. «Приоритетные коды Энгуса!» Паника, надежда и старая боль лишили ее дыхания и заполонили грудь, грозя остановить биение сердца. «Теперь мы можем расправиться с Ником!»

«О чем ты говоришь?»

Вопрос остался непроизнесенным. Она задала его себе, а не сыну и не Энгусу. И она не знала ответ. Наконец Морн удалось спросить:

– Что ты имеешь в виду?

– Мы можем отменить приказы Ника!

Он протянул ей лист бумаги. Его рука дрожала от избытка чувств.

– Мы можем оказать ему сопротивление. Энгус перешел под наш контроль. Мы можем расправиться с Саккорсо!

Проглотив комок в горле, киборг прохрипел:

– Не все так просто.

Хотя его взгляд молил о помощи, Энгус не высказывал вслух своей просьбы. Морн молча взяла лист бумаги. Текст умещался на двух строчках: «Уорден Диос – Исааку. Приоритет Габриель. Покажите это сообщение Нику Саккорсо».

Депеша пришла с «Карателя». Шифр передачи был обычным. Однако пульт связи выявил макросы, вплетенные в слова. Они содержали какие-то особые машинные коды. Эти коды не принадлежали к тому рутинному языку программирования, который использовался полицией Концерна рудных компаний.

«Каратель» отдал Нику контроль над киборгом. Но Энгус передал приоритетные коды Дэйвису и Морн. Это многое меняло. Они не имели права на ошибку. Внезапно, на гребне отчаяния, она оказалась в эпицентре кризиса, в котором любой промах сулил неминуемую гибель.

«Господи, помоги. Я не готова к таким испытаниям!»

Дэйвис не мог сдержать возбуждения. Он подпрыгнул к потолку и ударил кулаком по пластику. Наивный юноша! Он не видел опасности. Его ослепляло желание защищать свою мать. Бремя ответственности ложилось на нее. Она должна была принять решение.

«Так ты готова или нет?»

Стук сердца отдавался в ушах, как барабанные удары, как венозный похоронный марш. Какая разница, готова она или нет? Кого это волнует? Морн не имела времени для таких вопросов. Тем не менее, вопреки холоду в душе и стуку в ушах, она решила соблюдать осторожность.

– Исаак, – дрожащим голосом произнесла она. – Приоритет Габриель. Отвечай на мои вопросы. Этот текст был передан «Карателем»? Это то сообщение, о котором нам рассказывал Ник?

Термопайл конвульсивно сглотнул. В глазах стояли слезы отчаяния.

– Да.

– И ты подчинился ему?

– У меня не было другого выбора.

– То есть ты показал сообщение Нику? – допытывалась она.

Ей хотелось, чтобы он точно описал ситуацию. Энгус кивнул и поморщился, словно у него болела шея.

– Да.

– Конечно, он показал, – нетерпеливо сказал Дэйвис. – Это же его приоритетные коды. Энгус не мог сопротивляться им.

Юноша был слишком возбужден. Он не понимал грозящей им опасности. Кто-то безжалостно играл их жизнями. Кто-то спланировал предательство Термопайла. Атака тайного врага могла повториться в любой момент – причем в еще более ужасной форме. Не обращая внимания на сына, она продолжила допрос:

– С тех пор он говорил тебе, что делать? Ты выполнял его приказы?

Морн нуждалась в этом подтверждении.

– Ты пошел против нас, потому что тебя принуждали имплантаты?

– Да.

Если бы не команды программного ядра, Энгус закрыл бы лицо руками.

Глубоко вздохнув, Морн попыталась успокоиться. Страх барабанил в ее ушах – клубок мрачных опасений выплясывал на извилинах мозга безумный танец смерти. В побелевших пальцах дрожал лист бумаги.

– Тогда зачем ты показал нам сообщение? Эта какая-то хитрость Ника? Ты выполнял его приказ?

Вопросы Морн обидели Энгуса. В его глазах сверкнули искры гнева.

– Он не знает.

Дэйвис оттолкнулся от потолка и мягко опустился на палубу.

– Что тебя тревожит? – спросил он, стараясь понять озабоченность матери. – Ты считаешь, что это интрига Саккорсо?

Морн не хотела отвечать на вопросы сына. У нее не было для этого сил и времени. В данный момент ее интересовал только Энгус.

– Кто приказал тебе отдать нам коды? Каким образом ты получил этот приказ? Он был вставлен в макросы текста?

Она взмахнула листом бумаги. Энгус содрогнулся – возможно, он хотел пожать плечами.

– Я не знаю, чей это приказ. Но он действительно был записан в машинных кодах, формирующих макросы. Я не знаком с таким языком программирования. Однако мое ядро понимает его. Как только я ввел в него строки кода, оно приказало мне показать сообщение Дэйвису… Но не сразу.

Немного помолчав, он добавил:

– Я должен был сделать это в тайне от Ника. Такая возможность появилась после того, как он покинул судно. Мое программное ядро… и люди, пославшие приказ…